Правда ли, что после обезглавливания мозг человека живёт ещё 30 секунд?

Впервые научную теорию о сохранении жизни в отрубленной человеческой голове выдвинул французский физиолог Габриель Борьё в 1905 году. Он провёл эксперимент во время казни некоего Анри Лангвиля: после того как преступника гильотинировали, врач несколько раз громко назвал его по имени. В первый и во второй раз, по словам Борьё, веки казнённого поднимались естественным образом, а глаза фокусировались на лице врача, но, когда он позвал Анри в третий раз, никакой реакции не последовало. "Я видел, как веки медленно поднимаются, без каких-либо спазматичных сокращений — я настаиваю на этой особенности, — но с равномерным движением, довольно чётким и нормальным, как это происходит в повседневной жизни, когда люди просыпаются или отвлекаются от своих мыслей", — писал учёный. На основе этих наблюдений Борьё сделал вывод, что отрубленная голова человека может сохранять сознание ещё 25–30 секунд после того, как её отсекли от тела.

Ещё до проведения этого эксперимента бытовали городские легенды о том, что казнённый может некоторое время осознавать происходящее с ним после декапитации. Например, сообщалось, что в 1536 году после того, как Анна Болейн была обезглавлена по приговору Генриха VIII, её голова ещё какое-то время пыталась говорить. В 1793 году после гильотинирования Шарлотты Корде, убившей французского революционера Жана-Поля Марата, палач дважды дал ей пощёчину — очевидцы утверждали, что щёки девушки покраснели, а на лице отразилось негодование.

В 1795 году немецкий анатом Сэмюэль Томас Зёммеринг заявил, что гильотина — мучительная пытка и "ужасный вид смерти", потому что "чувства, личность и самость остаются живыми в отрубленной голове в течение нескольких минут после казни". Однако эта позиция выглядела научно необоснованной, ведь период сохранения в голове "жизненной силы" Зёммеринг подсчитывал, исходя из способности кожи оставаться тёплой на протяжении какого-то времени после казни. Современник Зёммеринга Жан-Жозеф Сю разделял его мнение относительно непродолжительного сохранения жизни в отрубленной голове, однако аргументировал его иначе. Обезглавив множество животных, французский врач наблюдал, что их конечности всё ещё способны двигаться, и на этом основании выдвинул концепцию радиальной боли — когда у человека болит нога, он осознаёт, что боль не в голове, но тем не менее именно голова аккумулирует эту боль и позволяет осознать, что с ногой что-то не в порядке. Отрезанная голова, заключил Сю, сохраняет "восприятие своей казни, а затем испытывает запоздалую мысль о своём страдании".

С критикой позиции Зёммеринга и Сю выступил их коллега Пьер Жан Жорж Кабанис. Он обращал внимание, что сильный удар в область задней части шеи (известный как "удар кролика") вызывает моментальную потерю сознания, поэтому никакой "радиальной боли" ни голова, ни тело ощущать не могут. Более того, массивное кровоизлияние из-за декапитации моментально лишает мозг крови, которая нужна ему для функционирования. Впрочем, Кабанис признавал, что в его распоряжении есть только "определённость аналогии и рассуждений, а не уверенность в опыте", поскольку такой эксперимент невозможен из-за необратимого характера обезглавливания.

И хотя в среднем мозг человека составляет всего 2% от массы тела, на долю этого органа приходится около 20% потребляемого организмом кислорода. Как только кровеносные сосуды на шее разрываются и происходит перерезание позвоночного столба, подача кислорода прекращается, а оставшегося в крови и тканях не хватает на сколько-нибудь продолжительное поддержание жизни в отсечённой голове, что приводит практически к мгновенной смерти мозга и, соответственно, сознания.

Выводы Кабаниса подтвердили и многочисленные эксперименты, проведённые в начале XIX века. Самый масштабный состоялся в 1803 году в Майнце во время казни семерых преступников. Сразу после декапитации каждого из них пара учёных забирала голову — один держал её двумя руками и наблюдал за лицом, стараясь заметить мельчайшие изменения в мимике, в то время как другой кричал: "Вы меня слышите?". Никакой реакции зафиксировано не было. Учёные пришли к выводу, что все посмертные движения — не более чем судороги умирающих мышц вроде эпилептических припадков.

Точный ответ на вопрос о том, сохраняется ли сознание сразу после отрубания головы, могли бы дать современные методы исследований — МРТ и электроэнцефалограмма. Однако в силу неэтичности проводить эксперимент, подразумевающий декапитацию людей внутри аппарата МРТ или с прикреплёнными датчиками ЭЭГ, вряд ли кто-то станет. Впрочем, в 2011 году нидерландские учёные, пытавшиеся выяснить, как долго ткани и органы пригодны к посмертному донорству, провели серию обезглавливания крыс с одновременным снятием электроэнцефалограммы, чтобы понять, как быстро погибает мозг животных. Угасание мозговой активности происходило за 4 секунды, обнаружили исследователи. Ещё через 50–80 секунд они заметили последовательную гибель нейронов мозга, которую назвали "волной смерти". Учёные пришли к выводу, что, во-первых, обезглавливание — это гуманный метод убийства животных, так как сознание перестаёт функционировать практически моментально, во-вторых, эта "волна смерти" наиболее вероятно представляет собой границу между окончанием биологической жизни и наступлением смерти. Экстраполировать интервал в 4 секунды с крысы на человека при этом не совсем корректно: например, у грызунов всего 21 млн нейронов мозга, в то время как у человека — около 86 млрд, то есть энергии на его работу требуется больше. Следовательно, скорее всего, у человека угасание мозговой активности наступит ещё быстрее.

Таким образом, с точки зрения современной науки мозг погибает почти мгновенно, в момент отделения головы от тела. Голова не имеет сознания и не может ничего чувствовать, поскольку для нормального функционирования мозга необходим кровоток, а при декапитации кровоснабжение этого органа прекращается, что и ведёт к его смерти.

Неправда

RUS TVNET в Telegram: Cамые свежие новости Латвии и мира на русском языке!