— Вы снимали фильмы с программы самостоятельно?
— Боже упаси. Конечно, нет.
Галерея: "Артдокфест" в Риге
— В прошлом году, когда вам приходили угрозы из-за фильма "Тихий голос", вы думали над тем, чтобы выложить его в онлайн-прокат, но в итоге отказались. Что тогда произошло?
— Нет, мы не отказались. Мы не получили разрешения от правообладателя. Это была премьерная картина, которая была в активном индустриальном прокате. И автор, кстати, был согласен на онлайн-показ, но его агенты и дистрибьюторы не дали нам этого сделать.
Те угрозы, которые поступали по поводу этого фильма, - в отличие от многих других угроз, которые я по жизни получаю, - были очень конкретные и доказательные. Я именно поэтому никогда никому не говорил, что это за угрозы и в чей адрес они поступали, но когда мы получили их в руки, стало понятно, что эти люди понимают, что они говорят и кому они говорят. Это было очень цинично, но очень убедительно.
— "Новая газета" писала тогда, что к вам пришел некий персонаж, представившийся Сулиманом.
— Это все ерунда. Это был какой-то пробный шар, пришел человек, якобы представитель чеченского правительства. Он вообще, если честно, не понимал, куда он пришел. Он говорил: "Давайте приезжайте к нам в Чечню, мы вам все оплатим, и вы увидите, что это все ложь. Как вы можете говорить [посредством фильма "Тихий голос"], что чеченец — гей?" То, что было с этим человеком связано, — это просто детский лепет. И даже когда кто-то с одной карты купил [билеты] на весь зал, это тоже была просто шалость. А потом уже поступили очень убедительные заявления, которые не оставляли никакого шанса для того, чтобы картина не была снята.
— Это были угрозы со стороны представителей чеченского МВД?
— Давайте вернемся тогда к "Артдокфесту" 2022 года. Вы планировали организовать в Москве еще воркшопы для документалистов. Эта часть фестиваля будет?
— Да. У нас приехало [на эту программу] порядка тридцати пяти человек, — и не только из России, но и из Центральной Азии. Конечно, мы это проведем, сейчас мы ищем новую площадку. Может быть, арендуем какое-то кафе утром… в какой-то форме мы все это проведем. Если в "Октябре" можно было купить билеты и прийти на мероприятие как зритель, то теперь это будет закрытое мероприятие.
При том, что тут нет ничего "оппозиционного" - у нас там будут технологические лекции, лекции по архивированию материалов, питчингам, и так далее.
— Знаете ли вы что-то о документальных фильмах, которые снимаются сейчас по горячим следам в России?
— Мы знаем, что сейчас снимаются фильмы. Что снимается фильм "24 февраля" о первом дне войны. И мы ждем эти фильмы на "Артдокфесте" следующего года. Более того, мы создаем финансовый фонд для поддержки документального кино и будем поддерживать эти фильмы прямыми инвестициями. Это будет касаться независимых авторов из России и стран бывшего СССР, за исключением стран Балтии.