Шведы обнаружили "Чернобыльский рак"

Группа специалистов из двух шведских университетов, Линчепингского и Эребру, проанализировала случаи раковых заболеваний с 1988 по 1996 год среди более миллиона жителей северных регионов страны, пострадавших от радиоактивного дождя. Для сравнения было отслежено то же количество людей в соседних губерниях, в которых радиоактивные осадки не выпали. Оказалось, что около 900 шведов получили раковые заболевания как прямое следствие аварии на АЭС. Среди жителей наиболее пострадавших от «чернобыльских» дождей районов число раковых заболеваний, согласно выводам исследователей, оказалось на 20 процентов выше, чем в среднем по стране. - Мы были сами удивлены, когда получили результат, -комментирует выводы исследовательской группы один из ее участников, сотрудник Линчепингского университета Мартин Тондель.- Мы применяли разные методы контроля, изучали различные виды рака, но каждый раз видели один и тот же эффект Чернобыля. Возможно, радиоактивные осадки не стали непосредственной причиной онкологических заболеваний, а лишь ускорили рост опухолей, которые уже развивались у обследованных нами пациентов. Исследование вызвало противоречивую оценку в научных кругах Швеции. В частности, эксперты Государственного института радиационной защиты объявили выводы своих коллег недостоверными. - Речь идет о столь малых дозах радиации, что такое большое количество людей не могло от них пострадать, - уверяет специалист Государственного института радиационной защиты Лейф Муберг, в течение долгого времени изучавший медицинские последствия Чернобыльской катастрофы на население Швеции. Его собственное учреждение выступило в свое время с куда более умеренными прогнозами, предсказав, что в результате Чернобыля заболеют раком не более 300 шведов в течение ближайших пятидесяти лет. Критики института радиационной защиты, однако, уверяют, что его специалисты защищают честь мундира. Одно из объяснений скепсиса государственного ведомства, стоящего на страже радиационной безопасности населения, по поводу сенсационного исследования, звучит следующим образом: стремясь предотвратить панику среди населения, это учреждение почти два десятка лет назад намеренно снизило опасность радиоактивных дождей, принесенных с востока, и сейчас боится быть привлеченным к ответу пострадавшими или их родственниками. Конечно, возможная вина шведских властей по отношению к собственному населению не сравнима с цинизмом Москвы. Руководство Советского Союза до последнего скрывало факт аварии, а когда тайное стало явным, предприняло крайне мало усилий для защиты населения. Действия Стокгольма в этом отношении до последнего времени считались образцовыми. Сразу после того, как несколько шведских лабораторий зарегистрировали необъяснимый всплеск уровня радиации 26 апреля 1986 года, и Москва, припертая к стенке, была вынуждена признать факт аварии в Чернобыле, шведам сообщили о необходимости принятия мер предосторожности. Детям были розданы таблетки йода, население призвали воздержаться от употребления в пищу дикорастущих ягод, грибов и мяса диких животных. Убытки сельского хозяйства составили миллионы долларов. Особенно досталось саамам, которым пришлось согласиться на забой тысяч оленей. Массовое уничтожение животных, чье мясо содержало повышенное количество цезия-137, продолжалось в течение десяти лет после аварии, и отрасль до сих пор не оправилась от удара. Шведы по-прежнему опасаются есть оленину, государство вынуждено платить саамам огромные суммы в качестве ежегодной компенсации. Однако, как показал доклад, власти могли сделать больше. В частности, следовало принять комплексную программу защиты жителей небольших районов на севере, где радиоактивные осадки выпали наиболее густо. Теперь следует ждать судебных исков пострадавших к государству, случайно или умышленно снизившему опасность «цезиевых» дождей на севере страны. Лукашенко отменил радиацию… Президент Белоруссии Александр Лукашенко, выступая в парламенте, потребовал "свести практически к нулю" вывоз детей на оздоровление за границу. Особый акцент глава государства сделал на том, что среди 130 организаций, получивших лицензии на этот вид деятельности 115 общественных и 9 религиозных. При этом он оговорился, что ему "не хочется подозревать" всех их "в недобросовестности и эксплуатации нашей чернобыльской беды". Действительно, тема "чернобыльских детей" остается для Белоруссии более, чем актуальной. Среди того меньшинства маленьких белорусов, которых успели бесплатно подлечить еще до распада СССР оказался и Александр Логутенок. Позже он попал в программу благотворительного фонда «Детям Чернобыля», созданного по инициативе немецкой Евангелической церкви. Порой в год до 10 тысяч детей вывозили на лечение и отдых в Германию, Австрию, Швейцарию. Поэтому для Александра само собой разумеющимся стала затем работа в фонде. Сейчас он – студент Берлинского университета имени Гумбольдта, сам теперь помогает в организации зарубежного отдыха детей. Но в последние годы белорусские власти начали противодействовать не только этой программе, но вообще деятельности фонда, подтверждением чему стало и вчерашнее заявление Лукашенко. О сложившейся ситуации Александр ЛОГУТЕНОК рассказал в интервью "РК". – Как для вас началась чернобыльская эпоха? – Мне было тогда всего 5 лет. Я только помню, что играл в песочнице, и вдруг посреди дня небо стало темно-красное, почти черное, потом пошел сильный дождь. Нас всех загнали домой и долго не выпускали на улицу. Даже форточку нельзя было открыть. Потом уже мама рассказала мне, что они и сами ничего не знали, никто ничего не объяснял, только слухи один страшней другого носились. Через пару недель объявили, что беда, и сказали, чтобы мы принимали йод, но уже было поздно. Cпустя много лет мы узнали, что дождь, который выпал на нас, шел на Москву. Самолеты разогнали облака. Чтобы спасти Москву нас отдали в жертву. В нашем Славгороде, Могилевской области, при норме 2–4 беккереля на квадратный километр, фон составляет от 15 до 40! – Власть хоть с опозданием что-нибудь сделала? – Через пару недель всем предложили отселиться в Минскую область. Говорили, что дадут жилье, рабочие места. Но потом почти все, кто уехал, вернулись обратно. Работы не было никакой, местные дети шарахались от «чернобыльских», обзывали. Их родители думали, что те заразные, и запрещали даже близко подходить к ним. Сначала нам давали «гробовые» – примерно 1 евро в месяц, «молочные» – еще около 50 центов. Два раза в год нас обследовали, но не лечили. Больных отправляли в Могилев, самых больных (уже с раком и лейкемией) – в Москву. Давали бесплатные путевки на Черное море, пока Союз не рухнул. Спасибо немцам, которые создали инициативную группу и стали помогать нам. Позже он превратился в Белорусский благотворительный фонд «Детям Чернобыля». Меня несколько раз вывозили за границу на чистый воздух, экологически чистые продукты… – Но сейчас, говорят, природа стала чище и в Белоруссии. Доклад ООН… – …Этих докладчиков надо поселить в нашей чернобыльской зоне! Доклад МАГАТЭ был подготовлен европейским атомным лобби и распространен от ООН. Главный вывод: цезий и стронций не могут активно влиять на здоровье! И нашим властям это выгодно – целиком оправдывается их бездействие и не надо деньги тратить на людей. Президент Лукашенко заявил, что сточные воды смыли всю радиацию, и хватит говорить о Чернобыле. Доклад ООН был опубликован во всех наших газетах! – А что белорусские ученые? – Это очень опасно – говорить на эту тему. Ректор Гомельского медицинского университета Бандажевский занимался исследованием нашей чернобыльской зоны, влияния цезия-137 и стронция-90 на людей. Он пришел к выводу, что заявления о «безвредности» жизни там – ложь. Период полураспада радиоактивных элементов – сотни и даже тысячи лет, то есть нам жить в облучении всегда. И то, что сегодня происходит с нами, – всего лишь цветочки по сравнению с тем, что будет через 15–20 лет: каждый третий–четвертый новорожденный будет со страшными уродствами, будет расти число раковых больных. Но с самого начала советское руководство ничего не делало, чтобы помочь хотя бы детям, обезопасить хотя бы будущие поколения. Необходимо было отселить 2 миллиона белорусов из зараженной зоны, снять три слоя земли и захоронить, запретить производство продуктов там и организовать доставку экологически чистых… А мы там жили… Теперь профессор уже несколько лет сидит в тюрьме. Официально его обвинили во взятке в 200 долларов, которые он взял с абитуриентки за поступление в вуз, и дали 8 лет строгого режима. Только под давлением всего дипкорпуса в Минске профессора в конце концов перевели из общей камеры с уголовниками. А эта девушка сама же потом говорила студентам, что ее заставили подбросить деньги. – Но ваши врачи наблюдения, обследования людей ведут? Следят за влиянием радионуклидов на людей? – Это запрещено. Все медработники находятся под страхом увольнения, за документами следят. Но некоторые врачи тайком собирают сведения, систематизируют и анализируют их. На примере заболеваний щитовидной железы, лейкемии, головных болей он вывел: заболеваемость повысилась у всех, но в первой группе она во всех случаях намного больше. Это не совпадает с генеральной линией, а значит, опасно прежде всего для самих медиков. Да и лечить по сути людей нечем. Заграничные медикаменты велено ни от кого не брать – мол, у нас все есть. Некоторые даже запрещены к ввозу по причине их несоответствия госстандартам Белоруссии. А ведь для больных лейкемией у нас своих препаратов нет вообще, а чужие запрещены. Лучше пусть умрут... С июля этого года установлены новые правила, а точнее новые запреты на ввоз медицинской техники. Она должна быть новая, и каждый аппарат должен проверяться в министерстве здравоохранения. На это уходят месяцы… – Сколько человек сейчас живет в зараженной зоне? – Да те же два миллиона, в том числе примерно 600 тысяч детей, и живут - куда ж деваться? Это пятая часть населения нашей Беларуси. У нас существует жесткая система прописки. Нет прописки – нет работы, а нет работы – нет прописки. Более того, сейчас искусственно организован приток людей в зараженную зону. Выпускники вузов и техникумов получают туда направления на работу, и в других местах никто не имеет права взять их. Ровно через месяц после выпуска они обязаны приехать в зону и отработать 2 года. Там идет большое жилищное строительство, специалисты быстро получают жилье, обзаводятся семьями и… остаются навсегда. Существует и другой способ заселения – «лицам кавказской национальности», как у вас их называют, которым дают разные льготы. Для них тоже не существует выбора: лучше чернобыльская свободная экономическая зона, чем жизнь под пулями на родном Кавказе. – И все опасности со взрослыми делят дети… Но раз президент Лукашенко отменил опасность радиации, значит, отменил ее и для детей?! – Да эту опасность изначально не признавали еще советские власти. Например, недалеко от нашего зараженного Славгорода есть детский санаторий «Сосны». Так вот большинство детей из нашего города получали путевки на лечение и отдых именно туда! Уровень радиации там был, правда, поменьше. Здоровье ребенка – это частное дело семьи, и если хочешь лечить его, то все приходится покупать самим. – Тогда власти должны приветствовать любую помощь детям… – Официальная установка батьки Лукашенко такая: мы своих детей, если надо, и у себя можем лечить. В действительности же он хочет изолировать нашу страну от Европы и ни в коем случае не допустить, чтобы дети увидели, как живут в других странах, и не начали сравнивать. Да и не допустить заодно их объективного медицинского обследования. Поэтому все время правила вывоза детей на отдых за границу ужесточаются, практически он уже под неофициальным запретом. Например, каждый ребенок должен иметь личное разрешение директора школы на свою поездку за границу. И это при том, что выезд в течение учебного года им запрещен. Плюс общее разрешение, если группа из одной школы. С этого года детям-инвалидам разрешен выезд только в сопровождении личного медработника. К примеру, едет группа из десяти инвалидов – значит, с ними должны быть десять медиков! Где ж на них денег набраться?! У сопровождающего педагога обязательно должен быть штамп в документах «Разрешается выезд во все страны мира», который стоит около 20 евро (при среднем месячном заработке 30–40 евро). Еще он должен иметь минимум три года педстажа, еще обязан пройти трехнедельный спецкурс и сдать экзамен (только в Минске и за свой счет), еще иметь разрешение с работы, хотя поездка может состояться только в его официальный отпуск, и Министерства образования. Кстати, после поездки учитель обязан представить отчет в министерство. Ну и само собой «до» и «после» предстоят беседы в КГБ. Впрочем, там беседуют со всеми, кто выезжает за границу, даже если люди едут по турпутевке на отдых.