После неожиданной смерти Валерия Малыгина, который долгие годы руководил Olainfarm, в компании наступил непростой период. Общественность активно обсуждает как домыслы об изменении в руководстве, так и слухи о том, что завещание скончавшегося миллионера является поддельным. Новый руководитель Olainfarm Олег Григорьев в разговоре с TVNET подчёркивает: руководство компании способно принимать важные решения, а сложный период «просто следует пережить».
- Каково это - работать первые месяцы после смерти Валерия Малыгина?
- Конечно, морально очень тяжело. Валерий был для нас и для нашей компании генератором идей. На нем многое замыкалось по бизнесу - особенно стратегическое планирование. На нас, конечно, очень морально повлияла его скоропостижная смерть. Но коллектив и структура предприятия регенирируются - наши компании очень собраны и в принципе по показателям первых двух месяцев - мы успешны, имеем прирост, план по реализации перевыполнен где-то на 7%. Все запланированные программы «идут» успешно.
- Господин Малыгин в публичной сфере был практически «синонимом» Olainfarm. Не стало ли это поводом для каких-либо неожиданностей?
- Безусловно, «Малыгин» и «Олайнфарм» долгие годы были синонимами. Но, несмотря на уход из жизни Валерия, бренд остался.
Доверие к этому бренду со стороны покупателей и поставщиков очень высокое, поскольку всю административную и коммерческую работу вели члены правления.
- В этом году компания планирует инвестировать миллионы евро. В каких направлениях?
- В основном инвестиции связаны с нашими традиционными продуктами - в связи с тем, что регуляторные органы ряда стран предъявляют новые требования к качеству. Клинические исследования по ряду препаратов будут направлены, в том числе, на регистрацию в странах ЕС - партнеры, заинтересованные в наших продуктах, с которыми мы ведем длительное сотрудничество. Для достижения бизнеса в Европе, нам надо сделать «апгрейт», и основные средства пойдут именно на это.
- Какие будут главные рынки сбыта?
- Мы ищем потенциальные рынки и клиентов. На сегодняшний день у нас очень хорошо развивается химическая программа - по сравнению с прошлым годом мы увеличили продажи химии в два раза. Для нас открылись новые рынки в Японии. Если говорить о лекарственных формах - мы начали поставлять продукты в Бразилию. Будем расширять возможные рынки и дальше.
- Я читал, что вас интересует также рынок Турции. Не боитесь ли вы - в наше время это достаточно нестабильный рынок...
- Если посмотреть на историю «Олайнфарм» - мы всегда работали в кризисных условиях и на кризисных рынках. На сегодняшний день в каждой стране есть какие-то риски - экономические, регуляторные. Но эти рынки все равно существуют, на них есть потребление медикаментов.
Основные деньги зарабатываются там, где есть кризис. На спокойном рынке прибыли не получишь.
- Выходит, «Олайнфарм» - компания, которой нравится рисковать?
- Без риска очень тяжело заниматься бизнесом. Всегда существуют рискованные идеи, есть много скептиков, но по истечению времени, когда достигается определенный результат, все понимают, что те или иные действия были правильными.
- В 2016 году «Олайнфарм» брал кредит в банке ABLV. Как ликвидация данного банка может повлиять на компанию?
- По нашим оценкам - практически никак. Мы взяли деньги в кредит, сегодня мы ведем переговоры о завершении процесса перекредитования.
- Это единственный кредит «Олайнфарм»?
- Нет, у нас ещё есть кредит в SEB банке.
- Существует ли вероятность вашего «сближения» с Grindeks?
- Две больших фармацевтических компании в Балтии уже давно идут параллельно друг другу - у каждого есть свои проекты и свои достижения... Если в перспективе будут проекты, которые нашим компаниям могут дать выгоду, то мы, как коммерсанты, будем стараться не упустить эту возможность. Однако на сегодняшний момент для слияния компаний нет предпосылок.
- Я хотел бы поговорить о ситуации с Элиной Малыгиной, которая оспаривает завещание. Пока по данному процессу нет решения суда, «Олайнфарм» фактически не может принимать никаких решений, потому как никому не принадлежит контрольный пакет акций. Как вы работаете в таких условиях?
- Мы работаем согласно уставу компании.
Структура построена так - у предприятия есть совет и правление. Если необходимо принятие решений, то, согласно всем юридическим протоколам, мы имеем на это право.
- Сталкивались ли вы с попытками рейдерства?
- «Олайнфарм» - один из самых больших коммерческих активов в Латвии. Безусловно, желающие получить компанию всегда были и будут. На сегодняшний момент возможны различные инсинуации. Однако следует понимать, что «Олайнфарм» является акционерным обществом, где помимо наших долей есть унитарные акционеры, которые имеют определенный вес. Без решения собрания акционеров провести какую-либо реорганизацию очень сложно.
- Недавно Latvijas avīze писала об интересе бывшего министра Белевича стать членом совета директоров.
- Данную информацию я получил из прессы. Обсуждать этот вопрос на данный момент неправильно - был совет предприятия, на нем эта повестка дня не поднималась. Совет решал чисто рабочие вопросы, связанные со структурой и планами «Олайнфарма» и дочерних компаний и оценил работу компании позитивно.
Мне очень тяжело сказать, может ли господин Белевич руководить «Олайнфармом» - я не знаю его возможностей.
То, что у него большой административный опыт и то, что он руководил рядом фармацевтических компаний, результаты его работы говорят о том, что он успешный бизнесмен. Однако «Олайнфарм» является производственной компанией и здесь играют роль другие факторы.
- Говорят, что у «Олайнфарм» есть потенциальные покупатели. Получали ли вы такие предложения?
- Предложения продать компанию получал и Валерий, и мы. Мы стараемся дистанцироваться от этих предложений.
- Предложения поступают из Латвии или из-за границы?
- И из Латвии, и из-за рубежа. Естественно, множество посредников и «закрытых фамилий».
- Латвийские предприятия часто говорят, что они ощущают нехватку рабочих. Как обстоят дела на «Олайнфарм»?
- К сожалению, это общая проблема для всей Латвии - как для пищевой, фармацевтической промышленности, так и других.
Проблема не в том, что на бирже нет желающий придти на работу, а в том, что специфика предприятий не позволяет включать неподготовленных специалистов в технологический процесс.
Они должны пройти обучение. Здесь мы видим огромный дефицит профессиональных кадров. Мы планируем разработать программу, чтобы обеспечить предприятие такими специалистами в течении года.
[..]
- Как компания будет выглядеть через 20 лет?
- Сейчас структура производства выглядит так - около 90% выпуск готовых форм и 10% химических продуктов. Доля химических продуктов выросла в два раза, и, думаю, в перспективе она будет увеличиваться еще больше. [..] Мы будем думать о новых продуктах, новых рынках. У нас есть потенциал - как производственный, так и научный.
- За время своего существования «Олайнфарм» пережила как «девяностые», так и кризис 2008-2009 годов. Сейчас - смерть Малыгина. Какой из периодов был самым тяжелым?
- Это разные моральные факторы. Кризис мы переживали всей командой, у нас был лидер, который нам давал возможность поверить в свои силы. Он нас вел к определенным решениям - можно было оперативно получить ответ на вопрос и принять быстрое решение. Мы могли быстро адаптироваться и противостоять кризисным интервенциям. Сейчас фактор совершенно другой - большая доля ответственности на правлении. Большая работа требуется от совета.
Нет одного мнения, решения. Валерия с нами нет. Нельзя зайти к нему в кабинет со словами: «Продается предприятие. Будем покупать или нет?»
- Вы были очень близки с Малыгиным. Как Вы думаете - было ли его завещание подделано?
- Думаю, нет. Возможно, это справедливо, что он все имущество оставил детям.
Человеку нужно что-то, для чего жить и работать. В большинстве случаев мы работаем ради семьи, детей.
В бизнесе, конечно, присутствует и спортивный интерес, но с возрастом начинаешь понимать, что самое главное - это семья, близкие люди. Решение, которое принял Валерий, совершенно правильное.
Русский TVNET публикует сокращенное интервью. Полную версию на латышском языке читайте по ссылке:
